"Изобретатель? На нары!"

Кубанский молодой ученый изобрел сверхдешевые солнечные панели, за что едва не сел на 11 лет.

Изобретатель уникальных солнечных батарей Дмитрий Лопатин востребован по всему миру, кроме своей исторической родины

Многим инвесторам, которые проявили огромный интерес к кубанским солнечным батареям (среди них и концерн "Шелл" - один из мировых лидеров энергетического сектора), было невдомек, что на форум инноваторов Дмитрию пришлось лететь буквально из зала суда. В тот момент в Прикубанском райсуде Краснодара шел процесс по обвинению Лопатина в "приобретении без цели сбыта психотропных веществ в крупном размере". Гособвинение требовало для кубанского "Кулибина" 11 лет лишения свободы.

Дело закрутилось из-за злосчастного литра растворителя, который краснодарец заказал по почте из Китая.

Растворитель был необходим для экспериментов с гибкими солнечными элементами. Когда раствор пришел по почте, оказалось, что в России жидкость признана психотропным веществом. Таможня, наркоконтроль и краевая прокуратура взяли Лопатина в оборот и целый год вытирали ноги о его научную карьеру. Дело закончилось условным сроком.

Слухи ходили разные: то ли он в Индии и продвигает там солнечную энергетику, то ли мыкает горе в Европе. Но как на самом деле сложилась судьба аспиранта кафедры нанотехнологий Кубанского госуниверситета, автора трёх патентов, лауреата Зворыкинской премии, победителя конкурсов "Энергетика будущего" и Russia Power, толком никто не знал.

Корреспондент "Новых Известий"  Людмила Бутузова разыскала Дмитрия Лопатина и поговорила с ним.

- Я как раз сейчас в своей "деревне" - в Краснодаре. Приехал на несколько дней – здесь родители, и дела тоже здесь. 70% производства нашей компании "Фотохимэлектроникс" по-прежнему сосредоточено в России. Продолжаем усовершенствовать солнечные батареи, мое присутствие иногда требуется. Раньше мы летали туда-сюда постоянно, перевозили запчасти и разработанные детали из одной лаборатории в другую. Сейчас все отлажено, приезжаем только по необходимости.

- Пока системной работы в Индии у нас не получилось. Был период в 2015 году, когда мы получили около 20000 евро от индийских инвесторов и одной австралийской компании. Уезжали туда сразу после уголовного дела, всей командой – технический директор Олег Баранов, химик Елизавета Коржова...С ноября 2015 по июль 2016 мы работали вместе с индийскими предпринимателями и учеными в национальной физической лаборатории. Привезли свой принтер и собрали его в Нью-Дели. Дело пошло, и потребность в дешевых и легких солнечных батареях на территории Индии большая. Но проект прекратился из-за ухода инвестора из Австралии. Пришлось возвращать принтер обратно в Краснодар (второго экземпляра у нас не было).

К тому времени про нас уже узнали в Германии, благодаря публикации в "Шпигеле". Весной 2016 года мы получили предложение от немецкой компании RIVA Engineering , расположенной рядом со Штутгартом, она занимается разработкой фасадов для зданий крупных компаний. Сейчас они делают фасад для мечети в Мекке, и им нужно организовать производство солнечных батарей и установить принтер рядом с производственными мощностями компании.

До сегодняшнего дня мы этим в Германии и занимались. Собрали принтер, проработали технологию производства перовскитных солнечных батарей , которыми занимались ранее, сосредоточились на легких и гибких батареях для тентов. Кроме принтера , нам пришлось разработать и установку для изготовления наночастиц для чернил на ультразвуке и гиперзвуке, поскольку обыкновенная печать из чернил оказывалось зачастую слишком дорогой. Мы попробовали решить эту задачу и снизить себестоимость в 30 раз. Разработали прозрачные солнечные батареи , которые пропускают видимый свет и используют инфракрасный свет (тепло). Если их устанавливать на окна, то тепло не идет внутрь, а вырабатывает энергию для питания зданий(около 100 Вт с квадратного метра). Такая разработка в первую очередь важна для небоскребов в странах с жарким климатом - Индия , Сингапур, Арабские Эмираты... Сейчас мы прорабатываем технологию их производства.

Работа ведется параллельно в российской и немецкой лабораториях. Дома у нас умелые ручки, а в Германии проще с покупкой многих видов оборудования и хорошо с логистикой. Мы практически все заказывали в интернет-магазинах и заказы нам приходили в течение 1-2 дней.

Контракт в Германии скоро заканчивается. Будем перебираться во Францию, откуда нам тоже поступили предложения.

- Как вам сказать… Уголовное дело против меня прекращено, судимость, вроде бы, снята. В Индии и Германии об этом знают и вопрос не педалируется. А вот США мне отказали в рабочей визе. Год тянули, проверяли… С приходом Трампа там очень серьезно ужесточились правила въезда для иностранных специалистов. Ну что-то типа – "и этих нам не надо, и те то же не нужны"… Жаль, там очень хорошие возможности для работы - много дешевого оборудования, доступность реактивов. В Европе и США тоже многие вещи запрещены, но там за простой заказ не будут на изобретателя надевать наручники. И не надо самим искать по всему миру нужный раствор – на это есть специальные фирмы, которые за день- два доставляют все необходимое и отвечают за то, чтобы в содержимом не было "запрещенки".

- Я не очень силен в юриспруденции. Просто чувствую, что не все угомонилось с этим делом. В течение полугода после снятия обвинений, в правоохранительные органы продолжали поступать анонимки, что к Лопатину отнеслись слишком либерально, надо получше проверить его фирму, не исключено, что наркотики они там все-таки бодяжат и т.д.. Когда уголовное дело было прекращено и мне дали возможность выезжать за границу, я год не был дома, да и некоторое время не афишировал свои визиты. Никто тогда не знал, что еще взбредет в голову прокуратуре и на какой еще провокации она захочет отличиться.

- Многие реактивы, с которыми мы работаем, канцерогенны, при длительном использовании вызывают раковые заболевания. Потому я стал искать замену растворителю, читал иностранные научные публикации на эту тему, и нашел такой растворитель в Китае. В свойствах было указано, что он не обладает высокой биологической активностью, не токсичный. Кстати, Китай продает бутиролактон огромными объемами – в емкостях по 50-100 литров. Мне было нужно несколько капель – просто проверить, улучшится ли печать принтера с этим препаратом. В одном китайском интернет-магазине чудом нашел литровую бутылку, меньше не было. Сделал заказ в начале мая. Через полтора месяца он пришел, хотя обычно доставляют за две недели. К тому моменту я уже частично решил проблему, и не торопился получать посылку. Но тут начались какие-то странные звонки с почты, пожилая женщина чуть не плакала, что ее лишат премии, если я не заберу свой заказ, просила поторопиться. Все это выглядело как-то подозрительно… На 6-й раз я не выдержал, собрал документы и пошел на таможню. Пока заполнял бумаги, подошли сотрудники службы таможенного контроля. Я им все объяснил, как и для чего я покупал вещество. Они попросили подождать, и через некоторое время надели на меня наручники и предъявили обвинение - якобы изготавливаю наркотики, и должен выдать своих подельников.

Меня стали допрашивать, дали дежурного адвоката. Ощущение от этого защитника было такое, что ему выгодно, чтобы на меня завели уголовное дело. Меня всячески склоняли к различным подписям, предъявляли абсурдные обвинения. Потом начали угрожать, что закроют на 48 часов в камере. Я слышал о таких случаях, когда люди после "48 часов" возвращались избитыми или с увечьями. Поэтому мне совсем не хотелось идти в камеру, тянул время. В конце концов, видя, что и следователи устали, я подписал "явку с повинной", однако в тексте четко прописал последовательность своих действий, что я не был в курсе психотропных свойств этого препарата, несколько раз подчеркнул цели заказа. У меня отобрали ноутбук и телефон, и к ночи отпустили. К счастью, про эту "явку" впоследствии никто не вспоминал, мне кажется, ее даже не читали.

Где-то полтора месяца ничего не происходило, у меня подошли сроки командировки в Индию для демонстрации образцов солнечных батарей. Я уехал. Признаюсь, даже подумывал о том, стоит ли возвращаться, т.к. понимал, что это обвинение грозит большим сроком. Но одномоментно перевезти людей и работу всего проекта туда было невозможно, потому я, конечно, вернулся. Когда началось следствие, с меня взяли подписку о невыезде. Это очень осложнило жизнь – я не мог присутствовать на зарубежных конференциях, не мог встречаться с потенциальными инвесторами, заинтересованными в наших разработках. Следователь была адекватным человеком, но она не могла повлиять на ход дела, не могла его закрыть. Вначале я думал, что за неимением доказательств дело быстро стухнет: ведь я эту несчастную бутылку даже в руках не держал, у меня просмотрели ноутбук и телефон, провели обыск дома – никакого компромата. Также я добровольно прошел проверку на детекторе лжи, в ходе которого подтвердилось, что я никак не связан с наркотиками, их изготовлением и сбытом.

Но дело близилось к суду. Представители обвинения на слушания почему-то не являлись, таможенники и "Почта России" - тоже, заседания постоянно переносились. Я считаю, что если им всем было известно, что в посылке запрещенное для оборота вещество, они могли остановить ее на границе. Но она была пропущена до Краснодара, и провокацию, похоже, готовили заранее: проследят всю цепочку, накроют "банду"и получат новые звездочки за блестяще проведенную операцию. Сценарий поломался: посылку я не получил, наркотиков не обнаружено и вскоре даже последний конвойный понял, что гамма-бутиролактон нужен был нам для научной работы. Но дело уже заведено, отступать они не умеют.

Через полгода, был оглашен приговор. Поскольку сторона обвинения не смогла представить никаких доказательств, то меня оправдали по статье "инкриминирование контрабанды". Полностью суд меня не смог оправдать, меня признали виновным по факту подготовки этого вещества.

- Такое происходит не только в науке.. .  Хотя сначала помогать обещали многие организации. Но как?, "Если будет получаться, то мы присоединимся".В итоге меня не бросила только краевая организация "Опора России". Они помогли найти адвоката, и мы стали активно защищаться.

С университетом вышло совсем не хорошо. В Российском фонде фундаментальных исследований я выиграл грант, и он пришел на счет моего вуза. Но когда там узнали, что на меня заведено уголовное дело, они быстро этот грант отправили обратно в РФФИ. Повторно получить мы его уже не смогли – несмотря на то, что всю работу я проделал на свои деньги, подготовил и предоставил Фонду отчет и результаты по проекту. У меня образовались огромные долги – тысяч 600. Эти деньги где-то надо было найти, чтобы сохранить команду и продолжить работу. Контракт в Индии стал на тот момент выходом из положения.

-У меня в России вообще никакой зарплаты от государства не было. Была копеечная стипендия в аспирантуре, но я от нее отказался – надо было делать слишком много ненужного, отвлекающего от работы, которой я по-настоящему горел. Мы с ребятами старались получить грант или частное финансирование на свои разработки. Это небольшие деньги, со множеством условий – на себя можно тратить не более 30% от полученного. Мы и того не тратили, чуть-чуть на еду, основное – на реактивы и оборудование. Еще у меня был доход от акций некоторых предприятий – 5-6 тысяч рублей в месяц, они тоже шли в общий котел. Когда завели уголовное дело, акции пришлось продать, и этого ручейка мы лишились.

Так что свою первую зарплату по проекту – 2000 евро – я впервые получил в Германии в 2016 году. Вот это личные деньги, только тебе, проект финансируется инвестором отдельно. В этом смысле никакой нужды мы не испытываем –для работы есть все, сроки поставок соблюдаются педантично, инвестор заинтересован в продукте не меньше нас.

Многие талантливые изобретатели и инженеры недооценены, окажись они в Европе или США, зарабатывали бы не в пример больше. Они бы и здесь зарабатывали, если бы в науку пришли частные инвестиции. Сделать компанию в России гораздо дешевле и выгоднее, чем где-либо, но наш бизнес это не интересует, в науке ведь нет моментальной отдачи, как, например, в стройкомплексе. Рассчитывать на зарубежных инвесторов не приходится–обстановка в нашей стране настолько политизирована и непредсказуема, что в сторону России даже не смотрят. Говорят: "Я вложусь, создам фирму, а завтра посадят либо вас, либо нас -и все, плакали наши деньги". Не знаю, что можно на это возразить…

Я не собираюсь ни агитировать ученых за переезд, ни разубеждать. Просто скажу из своего опыта: проект должен находиться там, где его ценят и в него инвестируют. Если главное это, а не только заплата, – надо двигать! И быть там, где твой проект будет развиваться. Иначе застой и бесперспективность. В мире все идет к тому, чтонадо быть мобильным.

К спартанским условиям и общему душу нам не привыкать, но если нет стиральной машины – это катастрофа. Трудность еще была в том, что все прачечные работали только в рабочее время. У нас была ультразвуковая ванна для мытья реактивов, вот в ней и стирали, и гигиену поддерживали. Кстати, нас потом выставили из хостела без предупреждения - пока мы были в отъезде, закинули наши вещи в мусорные мешки и подбросили их к нашим рабочим местам – такой своеобразный намек, что ли…Мы привыкли работать с утра до ночи и по выходным. А там строго – с восьми до пяти. Пять пропикало, весь завод поднялся на выход. Мы сидим, на нас смотрят косо. В воскресенье придти – инвестора подставить. Он нам говорит: "Ребята, вы поосторожнее, чтобы никто не видел. Наябедничают– мне не поздоровится."Между прочим, на заводах нашего инвестора много русских немцев. Они там давно, менталитет изменился, люди такие же закрытые, как и коренные немцы, с ними сложно установить дружбу, близкие отношения. Нам все-таки полегче, у нас команда, лет десять держимся вместе.

- Если бы семья, было бы труднее вести кочевой образ жизни. Моей семьей остаются родители. Они инженеры, живут под Краснодаром. От них пошло мое увлечение наукой. А вы что думали – я сам по себе такой умный? В семье была творческая атмосфера, родители все время что-то придумывали, носились со всякими рационализаторскими предложениями. Ну и во мне проснулось. Классе в пятом или в шестом я написал доклад о рассортировке мусора. Мне было обидно, что в Европе строят мусороперерабатывающие фабрики, а у нас отходы валяются. Но тогда моей идеей не очень-то заинтересовались, и я не смог ее реализовать.

Стал постарше, пришло понимание, что объем ресурсов в мире ограничен, а численность населения растет, значит, будет расти и стоимость ресурсов. Для предотвращения этой ситуации нужно развивать энергосберегающие технологии, использовать такие источники энергии как, например, солнце. Сегодня рынок предлагает солнечные батареи, которые при сроке службе 15 лет, имеют срок окупаемости 7-8 лет. Мне же захотелось сделать продукт, который бы окупился за 1-2 года. Людям проще планировать такие покупки.

В 2010 году я выиграл первый грант на свои разработки и потеснил конкурентов. Сегодня рынок наводнен кремниевыми солнечными батареями, а лидером в производстве является Китай. Мы разработали принципиально другую технологию – печать солнечных батарей. Ближайшим аналогом нашей установки является, пожалуй, струйный принтер. В установку кладется стеклоткань или пластик, после чего происходит напыление нескольких слоев батареи. Батареи обладают рядом преимуществ. Во-первых, они гибкие – значит, их можно прикрепить к одежде или палатке. Кроме того, они легкие, что позволяет использовать их в авиации. Но самое основное отличие в том, что наши батареи очень эффективно работают в косых солнечных лучах (т.е. на рассвете и закате), их не нужно передвигать. Соответственно, возрастает полезное время использования. Есть две компании, которые разрабатывают подобную технологию, – в США и Австралии. Нашу установку отличает то, что мы используем электрически заряженные капли в 30 раз меньше толщины волоса, и наши показатели лучше, чем у обеих компаний. Они, кстати, не поставляют свой продукт в Россию из-за санкций.